Мой прадед был из крестьян в предгорьях Нуратау, наверное, поэтому, мне так интересен это регион исследований. После падения Бухарского Эмирата, он работал милиционером, до первой четверти второго десятилетия 20-го века. Потом работал до конца 20-х годов прошлого столетия – арабакешем. То есть управлял арбой, запряженной лошадью. А с начала 30-х годов того же столетия и до середины 50-х годов, 20 века был колхозником в родных пенатах. То есть, предгорьях Нуратау. В середине 50-х годов он скончался. Прадеду было приблизительно лет 65-70, тогда ни кто, точно не знал, когда родился. Мой дед в начале 30-х годов окончил школу-семилетку и поступил в местный педагогический техникум. После окончания – был учителем у себя в деревне, в течение года.
Ближе к концу 30-х годов прошлого века поступил на филологический факультет, государственного университета и работал по совместительству в типографии наборщиком текста, потом был зам редактора областной газеты. Добровольцем пошел на фронт, прошел ускоренные командирские курсы во Фрунзенском пехотном училище. С ноября 1941 года был на Северо-Западном фронте, 38 гвардейской дивизии. Под Истрой он был тяжело ранен. Награжден двумя орденами красной звезды, 8-10 медалями. Причем, вторую звезду, дали не сразу, так как дед, попал в госпиталь, бумаги пока шли затерялись. Он её получил то-ли в 60-х, то ли в 70-х годах, прошлого века.
В 1942 году после длительного лечения в уральском госпитале где-то в Свердловской области, был демобилизован. Вернулся к себе на родину, работал директором средней школы. На фронте он не курил и не пил. Был лейтенантом.
В 1942 году стал ответственным редактором областной газеты. С конца 40-х годов до почти начала 50-х годов становиться редактором одной из республиканских газет. Писал стихи, посвященные войне и послевоенному периоду. Он много ездил, бывал в командировках, в Индии, Индонезии, странах ЮВА, Африки и Латинской Америки.
Я его запомнил, всегда таким сосредоточенным, сидящим за рабочим столом, что-то пишущим. Он уходил на работу рано, когда я еще спал, а приходил поздно. Встречались с дедом только по воскресным дням. Собиралась вся большая семья, за одним столом. После дед, любил в одиночку гулять, тогда мы детвора увязывались за ним. Он любил лошадей и хорошо их рисовал. О войне он рассказывал лишь своим детям, помниться в начале 60-х годов, прошлого века, даже возил их под Истру, где дед был тяжело ранен. Я не могу вспомнить ни одного рассказа деда про войну. Да, и на востоке, не принято, чтобы младшие надоедали с вопросами старшим. У деда было много друзей фронтовиков, они ежегодно 9 мая собирались вместе и вспоминали о погибших боевых товарищах. Постепенно ветеранов становилось все меньше. Дед умер в командировке, в возрасте 65 лет. Дед был интеллигентом, ни разу не слышал от него плохо слова, относился ко всем очень уважительно, даже младших по возрасту называл – старший брат, старшая сестра. Поле пережитого на войне, он говорил надо решать дела без разбитых носов, на войне и после, и так многие люди прошли через огромные потери, испытания, тяготы. Сейчас смотря на его фотографии, он выглядит очень молодо с одной стороны, а с другой уже к 35 годам он был с сильной проседью. На одних дед серьезен, на других его глаза искрятся искрометным юмором. После смерти деда, большая семья стала уже менее дружной, но бабушка все еще продолжала нас как-то объединять. На востоке семья, значит значительнее больше чем на западе. Со временем внуки и внучки обзавелись своими семьями, и за столом уже все не умещались, когда бабушка звала к себе в гости. Набиралось до 70-80 человек только близкой родни, не говоря о дальней. Если подумать родни много, наверное, наберется с полторы тысячи человек, если не больше. После смерти бабушки в начале 21 века, некогда крепкие семейные узы сразу как-то резко ослабли и вся большая семья как-то стала тихо разваливаться. Все таки старшие обладающие какой-то харизмой и verba-magistri были объединяющим началом, умели решать различные ситуации, без разбитых носов. Наверное, просто обладали мудростью, и гуманизмом, пережив столько трудностей, потерь и испытаний.
Деда уже нету, с нами уже как почти – дцать лет. Но его дух, его мудрость все еще с нами, достаточно взглянуть на его фото, он смотрит на нас и улыбается, иногда хмуриться, но чаще все же улыбается.
Деда уже нету, с нами уже как почти – дцать лет. Но его дух, его мудрость все еще с нами, достаточно взглянуть на его фото, он смотрит на нас и улыбается, иногда хмуриться, но чаще все же улыбается.
Комментариев нет:
Отправить комментарий